12 мая 2021
Счастье, доверие и правда «по умолчанию»
Профайлеры и полиграфологи – не самые доверчивые люди. Во многом это связано с тем, что по роду своей профессии они, конечно, гораздо чаще сталкиваются с ложью в сравнении с простыми людьми. И здесь мы встречаемся с большим количеством следствий этого.
Во-первых, уже несколько десятилетий назад доказано, а в марте 2021 года еще раз абсолютно подтверждено, что уровень субъективного счастья человека зависит от небольшого количества факторов, на первом месте среди которых (возможно, для вас это будет неожиданно) – способность доверять. Последний отчет World Happiness Report 2021 приводит корреляцию 0,72 этому фактору. На втором месте – свобода в принятии решений (0,41) и высшее образование (0,38). Уровень дохода, здоровья и многое другое тоже важно, но все же меньше. Кому интересны детали – почитайте здесь.
Есть много исследований, которые подтверждают важность доверия в нашей жизни. Ощущение, что мы можем доверять властям, социальным институтам, руководителю, подчиненным, друзьям и просто людям вокруг – самый сильный статистический предиктор счастья и благополучия из всех «внешних» факторов. С точки зрения статистики даже генетика и климат гораздо менее значимые предикторы. Возможно, это объясняет, почему уже более 30-ти лет рейтинг «счастливых» стран возглавляют страны Северной Европы: там нет тёплого моря и баунти-пляжей. Но в них самый высокий уровень доверия к социальным институтам.
Но почему именно доверие, спросите вы? Почему не здоровье, не деньги, не любовь сильнее всего предсказывают счастье людей по всему миру? Точного ответа никто не знает, но у ученых есть версии.
В психологии кооперации доверие считается чуть ли не основой биологии человека. Начнем с того, что мы существа социальные и жутко кооперативные. Тысячелетиями мы выживали малыми группами: вместе охотились и собирательствовали, строили и выращивали, заботились о старых и слабых, воспитывали детей друг друга, и в целом вынуждены были кооперироваться, чтобы выживать.
Человеческая кооперация настолько сильна, развита и необычна для животного мира, что эволюционные биологи и психологи прозвали ее гиперкооперацией (Burkart et al., 2014). При этом все антропологи, нейробиологи и эволюционисты уверенно заявляют: доверие – это ключевой элемент кооперации.
Доверие — основа кооперации и потому, можно сказать, залог успеха человечества. Первыми это поняли даже не психологи — они скорее успешно подцепили, — а создатели теории игр и экономисты; кстати, классические исследования эволюции кооперации проведены именно с помощью кооперативных игр вроде дилеммы заключенного. В таких играх взаимное доверие игроков ведет к улучшению результата каждой из сторон, а отсутствие доверия — к обоюдному провалу.
Стратегия не доверять в арсенале человека тоже имеется, но касается определенных контрагентов — незнакомцев и всех «чужих». Но самое любопытное, что даже когда мы имеем дело с незнакомцами, стоит нам немного повзаимодействовать с человеком или даже просто посмотреть на его лицо, как в нас кликает какой-то древний механизм и мы начинаем по умолчанию ему доверять. После знакомства с человеком уровень доверия к нему очень заметно растет.
Все дело в том, что люди из рук вон плохо определяют ложь. Непрофессионалы определяют ложь на уровне очень близком к случайному угадыванию. Профессионалы в детекции лжи от этих цифр ушли не очень далеко (безынструментальная детекция лжи).
При этом удивительно, что правду люди определяют гораздо лучше. Многочисленные исследования подтверждают, что люди гораздо больше склонны верить, чем не верить. Это открытие 80х годов сначала получило название veracity effect — эффект правдивости, а двадцать лет спустя превратилось в довольно цитируемую теорию "правды по умолчанию" — truth default theory (Levine, 2014)
У теории дефолта к правде есть глубокий эволюционный смысл. Согласитесь, линейная интуиция подсказывает, что за тысячелетия жизни среди людей, которые воруют, убивают и обманывают, мы уж должны были как-то научиться определять обман, иначе как же наши предки выживали?
Но данные говорят обратное: возможно, люди только потому и выжили, что слепо доверяли друг другу. Кстати, здесь нет противоречия: жизнь в больших группах, — в городах и государствах, где находящийся рядом человек может убить или ограбить, — исторически довольно недавний феномен. Доверие же, похоже, более древний механизм, который эволюционировал и калибровался в совсем другую эпоху: когда ни о каких городах, государствах и институтах еще не слышали, жизнь проходила в групповой борьбе за еду и ресурсы, незнакомцев не подпускали и на шаг, — зато членам своей небольшой группы можно было доверять на все 100%, ведь за злоупотребление этим доверием наказание было самым суровым: отвержение и скорая смерть. И похоже, такая стратегия окупалась: риск пострадать от обмана был сильно ниже, чем бонусы от безусловного доверия.
Таким образом, сам факт доверия – крайне необходимый феномен для ощущения высокого уровня личного благополучия, свойственный для каждого из нас «по умолчанию» как минимум периодически полиграфологами и профайлерами ставится под сомнение. У нас со временем разрушается склонность «верить по умолчанию». И это приводит к профессиональному выгоранию. Но только подумайте, насколько круты и счастливы те, кто умеет определять ложь и способен доверять «по умолчанию». Это безусловно круто. Подумайте об этом)).У теории дефолта к правде есть глубокий эволюционный смысл. Согласитесь, линейная интуиция подсказывает, что за тысячелетия жизни среди людей, которые воруют, убивают и обманывают, мы уж должны были как-то научиться определять обман, иначе как же наши предки выживали?
Но данные говорят обратное: возможно, люди только потому и выжили, что слепо доверяли друг другу. Кстати, здесь нет противоречия: жизнь в больших группах, — в городах и государствах, где находящийся рядом человек может убить или ограбить, — исторически довольно недавний феномен. Доверие же, похоже, более древний механизм, который эволюционировал и калибровался в совсем другую эпоху: когда ни о каких городах, государствах и институтах еще не слышали, жизнь проходила в групповой борьбе за еду и ресурсы, незнакомцев не подпускали и на шаг, — зато членам своей небольшой группы можно было доверять на все 100%, ведь за злоупотребление этим доверием наказание было самым суровым: отвержение и скорая смерть. И похоже, такая стратегия окупалась: риск пострадать от обмана был сильно ниже, чем бонусы от безусловного доверия.
Таким образом, сам факт доверия – крайне необходимый феномен для ощущения высокого уровня личного благополучия, свойственный для каждого из нас «по умолчанию» как минимум периодически полиграфологами и профайлерами ставится под сомнение. У нас со временем разрушается склонность «верить по умолчанию». И это приводит к профессиональному выгоранию. Но только подумайте, насколько круты и счастливы те, кто умеет определять ложь и способен доверять «по умолчанию». Это безусловно круто. Подумайте об этом.
Есть много исследований, которые подтверждают важность доверия в нашей жизни. Ощущение, что мы можем доверять властям, социальным институтам, руководителю, подчиненным, друзьям и просто людям вокруг – самый сильный статистический предиктор счастья и благополучия из всех «внешних» факторов. С точки зрения статистики даже генетика и климат гораздо менее значимые предикторы. Возможно, это объясняет, почему уже более 30-ти лет рейтинг «счастливых» стран возглавляют страны Северной Европы: там нет тёплого моря и баунти-пляжей. Но в них самый высокий уровень доверия к социальным институтам.
Но почему именно доверие, спросите вы? Почему не здоровье, не деньги, не любовь сильнее всего предсказывают счастье людей по всему миру? Точного ответа никто не знает, но у ученых есть версии.
В психологии кооперации доверие считается чуть ли не основой биологии человека. Начнем с того, что мы существа социальные и жутко кооперативные. Тысячелетиями мы выживали малыми группами: вместе охотились и собирательствовали, строили и выращивали, заботились о старых и слабых, воспитывали детей друг друга, и в целом вынуждены были кооперироваться, чтобы выживать.
Человеческая кооперация настолько сильна, развита и необычна для животного мира, что эволюционные биологи и психологи прозвали ее гиперкооперацией (Burkart et al., 2014). При этом все антропологи, нейробиологи и эволюционисты уверенно заявляют: доверие – это ключевой элемент кооперации.
Доверие — основа кооперации и потому, можно сказать, залог успеха человечества. Первыми это поняли даже не психологи — они скорее успешно подцепили, — а создатели теории игр и экономисты; кстати, классические исследования эволюции кооперации проведены именно с помощью кооперативных игр вроде дилеммы заключенного. В таких играх взаимное доверие игроков ведет к улучшению результата каждой из сторон, а отсутствие доверия — к обоюдному провалу.
Стратегия не доверять в арсенале человека тоже имеется, но касается определенных контрагентов — незнакомцев и всех «чужих». Но самое любопытное, что даже когда мы имеем дело с незнакомцами, стоит нам немного повзаимодействовать с человеком или даже просто посмотреть на его лицо, как в нас кликает какой-то древний механизм и мы начинаем по умолчанию ему доверять. После знакомства с человеком уровень доверия к нему очень заметно растет.
Все дело в том, что люди из рук вон плохо определяют ложь. Непрофессионалы определяют ложь на уровне очень близком к случайному угадыванию. Профессионалы в детекции лжи от этих цифр ушли не очень далеко (безынструментальная детекция лжи).
При этом удивительно, что правду люди определяют гораздо лучше. Многочисленные исследования подтверждают, что люди гораздо больше склонны верить, чем не верить. Это открытие 80х годов сначала получило название veracity effect — эффект правдивости, а двадцать лет спустя превратилось в довольно цитируемую теорию "правды по умолчанию" — truth default theory (Levine, 2014)
У теории дефолта к правде есть глубокий эволюционный смысл. Согласитесь, линейная интуиция подсказывает, что за тысячелетия жизни среди людей, которые воруют, убивают и обманывают, мы уж должны были как-то научиться определять обман, иначе как же наши предки выживали?
Но данные говорят обратное: возможно, люди только потому и выжили, что слепо доверяли друг другу. Кстати, здесь нет противоречия: жизнь в больших группах, — в городах и государствах, где находящийся рядом человек может убить или ограбить, — исторически довольно недавний феномен. Доверие же, похоже, более древний механизм, который эволюционировал и калибровался в совсем другую эпоху: когда ни о каких городах, государствах и институтах еще не слышали, жизнь проходила в групповой борьбе за еду и ресурсы, незнакомцев не подпускали и на шаг, — зато членам своей небольшой группы можно было доверять на все 100%, ведь за злоупотребление этим доверием наказание было самым суровым: отвержение и скорая смерть. И похоже, такая стратегия окупалась: риск пострадать от обмана был сильно ниже, чем бонусы от безусловного доверия.
Таким образом, сам факт доверия – крайне необходимый феномен для ощущения высокого уровня личного благополучия, свойственный для каждого из нас «по умолчанию» как минимум периодически полиграфологами и профайлерами ставится под сомнение. У нас со временем разрушается склонность «верить по умолчанию». И это приводит к профессиональному выгоранию. Но только подумайте, насколько круты и счастливы те, кто умеет определять ложь и способен доверять «по умолчанию». Это безусловно круто. Подумайте об этом)).У теории дефолта к правде есть глубокий эволюционный смысл. Согласитесь, линейная интуиция подсказывает, что за тысячелетия жизни среди людей, которые воруют, убивают и обманывают, мы уж должны были как-то научиться определять обман, иначе как же наши предки выживали?
Но данные говорят обратное: возможно, люди только потому и выжили, что слепо доверяли друг другу. Кстати, здесь нет противоречия: жизнь в больших группах, — в городах и государствах, где находящийся рядом человек может убить или ограбить, — исторически довольно недавний феномен. Доверие же, похоже, более древний механизм, который эволюционировал и калибровался в совсем другую эпоху: когда ни о каких городах, государствах и институтах еще не слышали, жизнь проходила в групповой борьбе за еду и ресурсы, незнакомцев не подпускали и на шаг, — зато членам своей небольшой группы можно было доверять на все 100%, ведь за злоупотребление этим доверием наказание было самым суровым: отвержение и скорая смерть. И похоже, такая стратегия окупалась: риск пострадать от обмана был сильно ниже, чем бонусы от безусловного доверия.
Таким образом, сам факт доверия – крайне необходимый феномен для ощущения высокого уровня личного благополучия, свойственный для каждого из нас «по умолчанию» как минимум периодически полиграфологами и профайлерами ставится под сомнение. У нас со временем разрушается склонность «верить по умолчанию». И это приводит к профессиональному выгоранию. Но только подумайте, насколько круты и счастливы те, кто умеет определять ложь и способен доверять «по умолчанию». Это безусловно круто. Подумайте об этом.
Cтатьи Алексея Филатова
Присоединяйтесь к нам в соц сетях: